Рыцарь

сказочных чудес

Бывает редко: с края света
Приходит Кто-то в круг земной,
Как мира звёздного комета,
Обходит землю стороной...
И так блуждая меж мирами
С улыбкой радужных чудес,
Плывёт с безвестными дарами
Туда опять, в простор небес...
На поле нашей жизни тесной
Все мы скитаемся во мгле,
А он ⁠– от Родины Небесной,
Но Вечный Странник на земле

                          (Вечный странник. Ефим Честняков)

РЫЦАРЬ СКАЗОЧНЫ Х ЧУДЕ

Ефим Васильевич Честняков при всём разнообразии своих талантов называл себя художником. Живопись была любимейшим его занятием (как он говорил, – «займищем»). Но, вероятнее всего, ещё и потому, что слово «художник» было для него собирательным именем Мастера, созидающего новые формы красоты посредством любого из возможных на земле видов художественного творчества. Художник был в его понимании демиургом – создателем новых миров средствами искусства. И мы будем его именовать художником, прежде всего, в расширительном смысле, – как творца нового мира, но также и более узком – профессиональном.

Для русского искусства творческое наследие Е.В.Честнякова было обретено лишь через семь лет после его смерти, – в 1968 году. Сначала он стал известен современному обществу именно как художник, затем – как словесник, и это было повторением процесса его прижизненного роста в русском культурном поле начала XX столетия.

И так же, как при жизни, профессиональный художник и словесник («словесность» – так любил он называть свои литературные занятия) как-то сразу объединились в одну творческую личность, и произошло это в русском фантазийном мире, где царствуют сказка, балладный романтизм, дидактика философской притчи и неистребимая вера в торжество добра и справедливости.

Так было задумано Ефимом Васильевичем при жизни: словесник писал сказку – художник иллюстрацию к ней; и наоборот: художник писал картину – словесник рассказывал её в стихах и прозе на языке кологривской лексики, или же разыгрывал незатейливое театральное представление ряженых и куколок из обожжённой и раскрашенной глины.

Вслед за живописцем-словесником проявился в том же лице художник-мыслитель, мо-билизовавший фантазию на каторжную работу по строительству универсальной культуры.

Начнём, однако, с начала: рассмотрим этические основы русской сказки в интерпретации самобытного русского сказочника Ефима Васильевича Честнякова.

Центральным символом-ориентиром в этом деле для нас будет сказка для детей младшего возраста «Чудесный яблок» и соответствующая ей – живописная картина «Щедрое яблоко».

В сказке всё очень просто, как в жизни. Небольшая сказка. Ну, а я расскажу ещё короче и как бы своими словами, и с прицелом на сознание взрослое.

Итак, пошёл дедушко в лес дрова рубить и видит: стоит старая-старая яблоня, а на ней большущий и красивый своей зрелостью яблок. Удивился и взять хотел. Не получается – яблок крепко за ветку держится. Или она его не отпускает?

А двое в лесу, филин да тетерев, над ним подшучивают: не унести тебе яблок, и на лошади не увезти, и на четвёрке лошадей тоже. Впрягайтесь сами все, до-выгреба, сколь вас найдётся в избе. Дед домой сходил и вернулся на лошади, в ондрец запряженной. Под яблоню возок задвинул, чуть к яблоку притронулся, и яблок упал прямо в ондрец. Дед понукает, лошадь упирается, дед помогает ей, а сдвинуть с места не могут. А те, двое в лесу, опять насмехаются: говорили, мол, впрягайтесь все, сколь вас в избе найдётся. (Далее по авторскому тексту).

Приехал и говорит старухе, да сыну с женой:

– Пойдёмте со мной в лес, нашёл диковину, сами увидите.

Пришли и не могут тронуть, как ни стараются.

И пошла баба в деревню, привела всех ребят – парнеков и девόнек.

И только нянька с самым маленьким дома осталась… Все запряглись и стараются… Но ондрец не идёт.

– Ха-ха! – сова засмеялась.

А тетерев квохчет:

– Кто дома остался?

– Да маленький с нянькой там.

– Нужно и их.

Ушли за теми. И нянька пришла в лес, на руках держит маленького. Сама наваливается на ондрец и свободной рукой помогает везти, и маленький ручонками прикасается. Все подсобляют – и поехал ондрец.

– Ха-ха-ха», – засмеялось в дупле…

А тетерев на берёзе:

– Кво-кво…

Привезли домой яблок, и вся деревня сбежалась глядеть:

– Кто вам дал? – спрашивают.

– Бог дал, – отвечает дедушко

Почали. Стали пробовать: сладкий, душистый, рассыпчатый.

«И мне, просят, и мне!» Дедушко даёт всем.

Вся деревня наелись, похваливают: такого-де дива не слыхивали.

И ели дедушко и баушка, мужик и баба, и ихние ребята – парнеки и девόньки… Кушали сырым, и печёным, и в киселе, и перемёрзлым, когда пришли холода.

Соседям всем завсегда давали, особенно, кто захворает. И хватило им яблока на всю осень и зиму до самого Христова дня.

В центре внимания сказочника библейский символ: плод на дереве познания добра и зла. Он прекрасен и обещает наслаждение и сытость здоровым и здоровье хворым. Таким он представлен словесно сказочником и на картине – художником.

Спросим: почему художник подвёл нас к нему в лесу, а не в саду-огороде, к примеру, этого же самого деда? Чем-то, видимо, отличается он от яблока, который растёт в саду-огороде. Чем? И отвечают ли на этот вопрос взрослые и дети? Да, отвечают. И как радуются, когда вдруг почувствуют на уровне подсознания: то, о чём они догадались прекрасно и объединяет их.

И думать нечего. Яблоня и яблок в лесу – дар природы и никому не принадлежат, они общие. Они такие же, как ручей, который бежит под горой Шабалой – «сразу общий и ничей». Этим он, яблок в лесу, и отличается от репки в огороде, что «посадил дед репку», и она, репка та, – дедова, а яблоню в лесу никто не сажал, и она и её яблок ничьи – Боговы.

Но это ещё не вся мудрость чудесного яблока.

Какое превосходное качество принципиально будет отличать плод, вызревший в лесу от такого же прекрасного плода в саду-огороде любого человека земли? Не всегда удаётся дождаться ответа на этот вопрос, он глубже запрятан в подтекст сказки и совсем не видится в игре масляных красок на художественном полотне.

Но ответ есть. Щедрость лесного яблока имеет превосходную степень в сравнении с любым яблоком частного землевладельца, ибо щедрость божьего яблока беспредельна, как беспредельны плодородная сила природы и любовь Бога к своим чадам.

А люди! Что люди? Один поделится только с самим собой, другой – с женою своей и детьми своими, третий добавит к семейному кругу друзей своих и, может быть, соседей своих… Есть и такие, что готовы весь мир оделить тем, что есть у них… да где они столько добра возьмут? Ущербна людская щедрость. Не так ли?

А божьим яблоком дед делился с людьми в доступной ему окружающей вселенной «до Христова дня».

Кто-то уже спешит поделиться своей проницательностью: да это же «Репка»! Так-то оно так, но… Федот, да не тот.

Фольклорный сюжет сказки о репке Ефим Васильевич переводит в режим библейского предания. Назидательную дидактику о необходимости объединять усилия в совместном труде освобождает от иносказаний и обращает призыв напрямую к людям: «все до выгреба!», и дополняет проповедью справедливого распределения результатов этого труда: «соседям всем завсегда давали, особенно, кто захворает».

Не вздох облегчения слабых стариковых помощников: «вытянули репку!», но звучит призыв к объединению, как беззаветное требование окружающего пространства. Ха-ха, гудит таинственный лес, насмехается мудрая сова. Опять не все пришли, бестолковые! Все до-выгреба!

Реализация божьей благодати на земле зависит от этого единения. «И маленький ручонками прикасается»! Казалось бы, чем может помочь это касание. Но ведь поехал же ондрец! Взглянем на роль младенца в настоящей работе. Не уж-то приравняем его участие в реализации божьей благодати к нечаянному физическому усилию мышонка в деле с репкой?

Младенец на руках няньки, он беспомощен в настоящем, но он ведь будущий человек, он человек из будущего, он – само будущее.

Ефим Васильевич говорит и показывает нам: устремления людей настоящего времени могут достичь благой цели лишь при одном условии: – если они получат поддержку будущего, и это закон. Настоящее, будущее и прошлое ⁠– единый момент жизни.

* * *

Остановимся на живописи подробнее. Реставраторами эта картина названа так: «Сказочный мотив». Типичная для Честнякова палитра красок, тёплый зелёный фон… Типичная тема: крестьянский быт и сказка, соединённые вместе. Интересная вещь!

В центре картины молоденькие девушки сидят, прядут, поют песенки. Подростковые посиделки… Всё происходит внутри одной избы, в светлице… Как же в неё попали и мальчишки, которые сидят на овине, и этот вот – на скамейке, и сказочная процессия ряженых, идущая вот там, немного поодаль – в углу той же светёлки? Из терема, который стоит тут же, выглядывает девушка… рядом прописана церковная колокольня. Пол – из цветных лоскутов, и через них прорастают чудесные растения, не имеющие конкретной ботанической формы. И всё это происходит внутри деревенской избы. Всё как бы условно, но и натурально очень.

Скажите, как это может быть?

Мы поймём это, если найдём ключ к разгадке художественного мышления художника. Он здесь – ключ ко всему творчеству Ефима Честнякова.

Ефим Васильевич писал не просто действительность, но действительность, отражённую в сознании героев живописного полотна и окрашенную фантазией своего любящегося сердца.

Вот посмотрите, как здесь тонко обусловлена психология ребёнка. Когда рождаются наши дети, их мир ограничен колыбелью, комнатой, в которой качается колыбель. Потом их выводят на улицу, и мир их расширяется. Или скажем так: он ограничивается уже бόльшим пространством – селом или городом. Вот мы вошли в лес… поднялись на речные кручи – мир становится просторней. Движется человек от предела к пределу, вмещая чудеса новых миров… И вот уже его пространство, а, значит, и время – беспредельны! И, когда он возвращается в свою комнату – в свой космический корабль, обеспечивающий защиту его биологической жизни, ⁠– его новый внепространственный и вневременный мир входит в неё вместе с ним.

Это и есть первый ключ к расшифровке «диковин» Ефима Честнякова: мир человека везде и всегда с ним, он там и тогда, где человек в данный момент работает, чувствует, мыслит.

На картине «Сказочный мотив» в трёхмерном пространстве избяной светёлки художник рисует мир деревенской детворы как отражение их знания о своём пространстве.

Но это только одна сторона нашего анализа. На экскурсиях перед этой картиной задавал экскурсантам такой вопрос: «Есть на картине фигура, которая категорическим образом отличается от всех других – что это за фигура?»

Надо сказать, что взрослые дольше искали её, дети находили быстрее. Вот она! Это девόнька, но она – не крестьянский ребёнок! Это же – фея, она золотом сияет, и на голове -то у неё – корона. А в руках-то… в кулачке – букетик чудесных ягод – дар, который она принесла своим земным подружкам и дружкам.

Видите – такой сюжет выписал художник! В музее на большой картине это особенно видно. Если вы мысленно продолжите взгляды детей, то увидите, что все они устремлены мимо феи. Её как бы никто и не видит! Вот и мальчишка на неё облокотился, а она ведь бесплотна, не так ли? Нет у нас ощущения, что он её стесняет. Смотрите, как интересно это сделано.

В центр всех реальностей, преображённых в сознании ребёнка или взрослого человека (и самого художника) Ефим Васильевич ставит фантазию. Фантазия – это фея-грёза, которая приносит аромат чудесного мира. В данном случае – аромат лесной землянички. Дивный аромат сознания и сердечного переживания крестьянских детей. 

Так мы нашли второй шифровальный ключ к творчеству Ефима Васильевича. Красками и словами, в живописи и словесности, он пишет сказку, которая не сказка есть, но суть реальное состояние любой живой души. Ни одна живая душа не живёт без фантазии, без представления о мире гораздо лучшем, чем он явлен здесь на земле среди людей несовершенных. И этот мир всегда есть, и такая живая душа всегда есть – это мы с вами, и фантазия – это энергия, пролагающая пути в будущее. 

                                                                                    * * *

Ефим Васильевич Честняков (1874-1961), русский художник, писатель, скульптор, создатель детского театра в Шаблово. 

Родился в деревне Шаблово Кологривского уезда Костромской губернии в крестьянской семье Самойловых. Он был, не считая двух сестёр, единственным сыном-кормильцем. Таких детей, на которых со временем ложилось содержание семьи, называли честняками. Отсюда произошла фамилия Ефима.

                            * * *

Жил-был добрый и бескорыстный человек, он создал крылья свободы и прилетел к людям, оставшимся на одиноком острове, и помог им сделать такие же крылья. И поднялись они все в высь голубую и, как лебеди белые, прилетели в страну сказки. Она была очень красивая, и хотелось им пожить здесь, в красоте и музыке, и летать было очень хорошо. И поняли эти люди, что не нужно им ни богатства, ни других наслаждений, что счастье ⁠– в этом полете.

«И они поднимались на белых крыльях своих в небесный простор и гуляли в лучах сияющего солнца...».

Таким же окрыленным человеком был Ефим Честняков, написавший эту «Сказку о крылатых людях». Несказанная красота жизни открывалась ему. Он понимал, что от того, насколько велик духовный взлет человека, зависит, что сможет сделать он в жизни. В совершенствовании мира – путь красоты.

                                * * *

 “У меня страсть к рисованию была в самом раннем детстве, лет с 4-х, точно не знаю» (из письма Ефима Честнякова к Илье Репину от 18 декабря 1901 г.)

Вся жизнь художника протекала в постоянном творчестве: он писал романы и сказки, создавал музыкальные инструменты, делал, как в средние века, удивительные рукописные книги с рисунками, со своей двухколесной тележкой ходил в соседние деревни «устраивать театр», где разыгрывал сказки с музыкой и персонажами, в качестве которых выступали фигурки из глины.

Его  многочисленные тетради носят следы его глубоких размышлений о творчестве,  красоте, жизни, его веры в пробуждение творческого начала в каждом человеке:

«Красота –  святое, что не свято, то не красота… Красота – свет, созидание, творчество, вечность, жизнь…»; «Считаю важным для страны и вообще – пробудить в человеке человека»; “Жизнь такова, какова она в творчестве людей, как отражается в их существах… Человек создает красоту жизни, и чем дальше, тем выше ее красота».

Игра – импровизация, способность переноситься в мир фантазии и как бы возвышаться над жизнью, оторвавшись от повседневности, «провидеть духом», как говорил художник, ⁠– лежала в основе его театральных представлений. «Я очень люблю, когда люди играют. – говорил художник. –  Мужичок, изуставший над сохой, при встрече с товарищем пошутит, расскажет побасенку, прибаутку. В том и красота, чтобы человек возвышался над жизнью в искусстве.

И вся система Честнякова –  воспитателя и педагога – была основана на любви детей к игре, потому что игра – форма их существования. Через игру ребята познают мир, через игру в них можно развить самые лучшие человеческие качества. Здесь фантазия художника неистощима.

Собираясь с ребятами, он учил их летать. И часто спрашивал то у одного, то у другого: «Ну что, летаешь во сне? Хорошо… Значит, растешь». Как добрый волшебник, опускал руку в огромный карман своего холщевого халата и вынимал оттуда подарки ⁠–невероятные, им самим придуманные и изготовленные глинянки, книжки, свистульки.

Художник считал, что именно с детей нужно начинать строительство новой жизни. Их души чисты, восприимчивы ко всему доброму, и все, что будет заложено в них с детства, станет принципом потом, когда они вырастут: «Начинать надо с детства-то человека строить. Крестьянские дети слишком рано становятся взрослыми. Надо дать им полное детство, чтобы душа их успела наполниться радостью жизни, чтобы успела пробудиться творческая фантазия.

Насколько во взрослом человеке уцелел ребенок, настолько он и личность. Человек приходит в мир гармоническим. Разбудить в детской душе творческое начало и не дать заснуть этому началу ⁠– вот что надо делать!»

После революции Ефим Васильевич организовал в Шаблове детский сад. Все здесь было создано его руками, и все кружки вел он сам. Его уроки труда («Труд готовый не бери, свой как новое дари»), любви к природе и стране («Люби свою землю!»), уроки ремесел, художеств, музыки и этики ⁠– это последовательная система воспитания всесторонне и гармонично развитого человека.

Из отчета в уездный исполнительный комитет:  

«Занятия детей: смотрели иллюстрированные книги, журналы и в перерыве ⁠– сказки, пословицы. Чтенье и рассказы, рисовали от себя карандашом и красками на бумаге. Работы их (листочки и тетради) хранятся все. Лепили из глины, пели, играли представления в детском театре: „Чудесная дудочка“, „Чивилюшка“, „Ягая баба“ и разные мелкие импровизации. Любят наряжаться в костюмы и маски. Взрослые жители деревни приходили на представления».

«В его детском доме мы учились всему, – рассказывала одна из бывших учениц Ефима Честнякова, – учились рисовать, мастерить, слушать музыку и играть на музыкальных инструментах. Он приобщал нас к литературе, читая свои «сочинушки», и к театру; мы всегда с нетерпением ждали, когда он скрутит в трубочку полог, закрывавший сцену, и нам откроется вся эта несказанная красота... Он учил наблюдать природу, видеть красоту. Воспитывал в нас лучшие человеческие качества: уважение к родителям и старшим. Нельзя, говорил он, обижать других, хвастать и браниться, обманывать и завидовать. Все, что есть во мне хорошего, начиналось там, в его детском доме».

Простенький наивный сюжет. … Но здесь опять с нами говорит Ефим – художник, поэт и философ. Человек, несущий свет. 

Смотрите! Тёмный фон, пастушка играет на свирели. А найдите, пожалуйста, источник света. Вы, кстати, его и на других картинах не найдёте. Нет ни солнца, ни луны, ни лампы. Свет идёт изнутри. Это особенно чётко видно в музейном зале. …Свет есть в самой картине, он идёт из живописаных существ и направлен на зрителя. Это тот божественный свет, который и в ягнёнке. А в человеке?! Эта картина о духовном свете, который исходит из человека и освещает мрак земной жизни.

* * *       

Своё творческое кредо Ефим Васильевич Честняков постулировал так: «Фантазия – она реальна, когда фантазия сказку рисует – это уже действительность, и потом она войдёт в обиход жизни так же, как ковш для питья. И жизнь будет именно такой, какой рисует её наша фантазия… Гляди вперёд и покажи твои грёзы, и по красоте твоих грёз ты займёшь своё место»…

● Руслан Евгеньевич Обухов

⁠● Ефим Честняков.

СКАЗОЧНЫЙ МОТИВ

⁠● Ефим Честняков.

ЩЕДРОЕ ЯБЛОКО

⁠● Ефим Честняков.

ПАСТУШКА

⁠● Ефим Честняков.

Илл. к сказке "Иванушко"